Кроме всего прочего, Шамиль говорил, что перебежчики и военнопленные, если на то их желания, вполне могут быть полноправными членами кавказского общества. И тут мы добрались до самого интересного момента — Шамилю служило около 20 000 беглых военны царской армии. Причем численность русских и польских перебежчиков к Шамилю возросло в несколько раз с 1840 года.
Причинами называют рапорт от 9 января 1842 года из командировок Кавказской линии генерал-лейтенанта Граббе. Он сообщал, что если ранее перебежчики и военнопленные считались у кавказцев ясырами и были принуждены к трудным работам, то сейчас каждый военный перебежчик получал полную свободу. Кстати, у Шамиля была стража из дезертиров, а им были подарены земля и оружие.
Русский генерал в заключении рапорта разрешил расстреливать дезертировал на месте, при этом у Шамиля они были предметом особой заботы. Он разрешал им строить дома, школы и церкви. Кроме того, по велению имама в селении Ведено было построено две церкви: костел для поляков и синагога для горских евреев.
Примечательно, что наличие русских солдат царской армии значительно повышало боеспособность Шамиля, поэтому они были «учителями горцев в артиллерийском и инженерном деле». При Шамиле было создано министерство по делам христианства и веротерпимости, а на Кавказе появились поселения, где свершались межнациональные и межконфессиональные браки, которые к тому же охранялись законом.
Шамиль потерпел поражение и некоторое время жил с семьей в Калуге. При нем находился в качестве пристава офицер Аполлон Руновский, который написал в своей книге все, что запомнил о третьем имаме Кавказа.
Проблема третьего имама Кавказа Шамиля была в том, что его государство было теократическое мусульманское, которое находилось в состоянии войны с Российской Империей. В исторической перспективе у него не было шансов на выживание и в 1859 году произошло падение правления Шамиля. Однако до сих пор межнациональный и межконфессиональных опыт общения Шамиля интересен исследователям и историкам.
