Личный переводчик Никиты Хрущева рассказывает о казусах и смешных историях за время работы

November 27, 2021 15:58
Личный переводчик Никиты Хрущева рассказывает о казусах и смешных историях за время работы

Виктор Михайлович Суходрев был личным переводчиком Никиты Хрущёва, Леонида Брежнева, Алексея Косыгина, Михаила Горбачёва. На своем посту Виктор Михайлович оставался более 30 лет и у него осталось множество воспоминаний.

В 1999 г. им была изданы мемуары: "Язык мой - друг мой". В ней упоминается множество интересных эпизодов из профессиональной биографии, которые долгие годы для большинства из нас оставались в тени.

Отдельный интерес представляют главы, повествующие о визите Никиты Хрущева в Америку. Двенадцатидневный визит советского лидера вызвал немало искажений, как в американской, так и в советской прессе.

Вспоминая в своих мемуарах о прибытии в Америку, Никита Сергеевич утверждал, что прилетел туда самым первым рейсом нового самолета "Ту-114". Это не совсем так. Первый полет "Ту-114" был совершен в Нью-Йорк несколькими месяцами раньше на открытие советской национальной выставки "Достижения СССР в области науки, техники и культуры".

Встречал Никиту Сергеевича сам президент Дуайт Эйзенхауэр. Поскольку это был официальный визит, проходил он торжественно. Хрущев впервые встречался с Америкой.

Поездку запланировали на двенадцать дней. Она включала в себя посещение разных районов Восточного и Западного побережья, а также центра страны.

В первый же вечер Эйзенхауэр дал официальный обед - все собрались в одном из залов Белого дома, выстроившись по ранжиру, в ожидании выхода Хрущева и Эйзенхауэра с супругами.

Во время обеда Хрущев выучил первые в своей жизни слова на иностранном языке. Он спросил переводчика, как будет по-английски "мой друг", после чего старательно повторил. Потом, когда общался с Эйзенхауэром, постоянно приговаривал "май френд".

Программа пребывания Хрущева в Америке готовилась заранее и подробно обсуждалась службами протокола и охраны. На второй день состоялась встреча с ведущими журналистами США и других стран в Национальном клубе печати в Вашингтоне. Это традиционное мероприятие устраивается практически для всех высокопоставленных гостей, приезжающих в США. На вопросы журналистов Хрущев отвечал спокойно, взвешенно и без привычного многословия.

Однако в ходе встречи произошел казус, заставивший Виктора Михайловича, как профессионала-переводчика, передернуться. Дело в том, что к визиту Хрущева в США был приурочен специальный запуск на Луну советской ракеты, доставившей туда вымпел с изображением герба и указанием даты запуска. Хрущев при первой же встрече с президентом торжественно преподнес ему копию вымпела. И вот один из журналистов задал вопрос:

-Есть ли у вас планы отправить человека на Луну?"

А в переводе прозвучало: "Есть ли у вас планы забросить человека на Луну?"

Никита Сергеевич, услышав перевод, возмутился:

-Что значит "забросить"? Вроде как выбросить?

И он, повысив голос, стал распространяться о том, что никуда своих людей не забрасывает, потому что высоко ценит человека.

Следующий день Хрущев встретил в Нью-Йорке, где ему предстояло провести две ночи. Виктору Михайловичу особенно запомнился вечерний обед в Экономическом клубе. Он проходил в большом бальном зале "Уолдорф-Астории" - одном из самых больших залов подобного рода в Нью-Йорке тех лет. Хрущев, перед тем как войти в зал, сказал мне, что, пожалуй, стоило бы заглянуть в туалет. Дело обычное.

Из воспоминаний переводчика:

"Мы вошли в сияющий белизной, сверкающий зеркалами туалет. Затем, уже покидая это великолепие, он помыл руки и с интересом посмотрел на полотенца. Они лежали на столике двумя высокими стопками, вперемежку - белого и красного цвета. Спросил:

-А что означают эти цвета?

Я ответил, что, скорее всего, - ничего, просто для красоты. Он хмыкнул:

- Угу, придумали. Ну что ж, мы, коммунисты, возьмем красное, - и, приподняв лежащее сверху белое полотенце, вытащил из-под него красное и вытер руки. Потом повернулся ко мне:

-Виктор, ты представляешь себе, в каком обществе мы сегодня находимся? Ведь приедем домой, а нас Шверник из партии погонит. Это же сплошные капиталисты! Акулы!"

После Нью-Йорка - перелет на другое побережье США, в Лос-Анджелес. Гостя встретил студия "XX век Фокс". В большом зале для приемов состоялся официальный завтрак в честь советского лидера. Хозяином студии в то время был знаменитый Спирос Скурас, грек по происхождению.

Скурас подавал реплики, Хрущев ему остроумно отвечал. Скурас спросил:

-А сколько у вас президентов?

Хрущев ответил, что у нас их сотни. И указал в зал, где сидел Николай Александрович Тихонов, будущий Председатель Совета Министров СССР, а тогда председатель Днепропетровского совнархоза:

- Вот - бывший рабочий, а сейчас председатель хозяйства, которое по экономике и финансам равно иной европейской стране. А лично у него ничего нет.

Зал очень живо реагировал, часто все аплодировали, смеялись. Где-то ближе к концу своей речи Хрущев с обидой сказал о том, что его лишили возможности поехать в Диснейленд, хотя посещение парка значилось в программе. (В последний момент эту поездку отменили по соображениям безопасности.) Хрущев не на шутку обиделся. Он наверняка очень хотел побывать там.

Завтрак у Спироса Скураса закончился, сидевшие за главным столом направились к выходу. Хрущева провожали аплодисментами.

В связи с отменой поездки в Диснейленд Хрущеву организовали автомобильную экскурсию по Лос-Анджелесу. Он с интересом посматривал направо и налево и, конечно же, заметил американок, гулявших в шортах - для Лос-Анджелеса это совершенно обычное явление:

- Интересно тут у вас! Женщины в коротких штанишках. У нас такое не разрешили бы.

Насмотревшись из окна автомобиля на частные дома Лос-Анджелеса с ухоженными лужайками перед фасадами, с непременными автомобилями, Хрущев прокомментировал:

-Да, конечно, все устроено аккуратно, чисто, люди хорошо одеты... Но ничего. Мы еще вам покажем кузькину мать.

На самом деле Хрущев не угрожал Западу, он, употребляя это выражение, утверждал, что мы Америку догоним и перегоним, мол, покажем им такое, чего они даже на своей "хваленой кухне" никогда не видели. Жаль, что Никита Сергеевич только переводчику, а не широкой публике растолковал то особое, личное, а не словарное значение любимой фразы...

Чуть позже, на очередном банкете, Никиту Сергеевича вновь вынудили дать пояснение к однажды сказанному им: "мы вас похороним".

Это выражение он употребил на одном из приемов в иностранном посольстве в Москве. Тогда было принято произносить во время коктейля тосты, которые послы иностранных государств с большой охотой и произносили. Они знали, что тост обязательно вызовет ответ Хрущева, а это уже немало: такой ответ можно будет потом оформить в виде доклада своему правительству.

Именно на том приеме, после долгого разговора о соревновании между двумя системами, Хрущев сказал:

-Придет время, и мы вас похороним.

На следующий день эта фраза произвела сенсацию. О ней говорили по радио, писали в газетах многих стран мира. Толковали как некий призыв к насилию: к битве, в результате которой Советский Союз одержит победу.

На самом же деле эта ситуация походила на случай с "кузькиной матерью". Хрущев неоднократно объяснял потом, что, говоря о "похоронах", он не имел в виду насилия, войны, а говорил лишь об исторической неизбежности победы социализма над капитализмом. Ему казалось, что всем это и так очевидно.

Лейтмотивом выступлений Хрущева в той поездке было то, что Советский Союз догоняет и скоро перегонит Америку. Эту мысль он озвучил и на заключительной пресс-конференции. Расставаясь, президенты были уверены в том, что не пройдет и года, как Дуайт Эйзенхауэр посетит СССР с ответным визитом.

Однако, ответному визиту американского президента в СССР не было суждено состояться. Поездка Эйзенхауэра оказалась в одночасье отмененной в связи с полетом над территорией американского самолета-шпиона "U-2" 1 мая 1960 года. Отношения с США в очередной раз испортились.

Вспоминая поездки в зарубежные страны, в которых переводчику довелось быть рядом с Хрущевым, он убежден, что именно тот визит в Америку был звездным часом Никиты Сергеевича. Тогда проявились его лучшие качества: руководителя, оратора, мастера-полемиста, человека, умеющего постоять за себя и свою идеологию. Симпатии американцев росли к нему с каждым днем, газеты писали, что если бы он выставил собственную кандидатуру на выборах любого уровня в США, то, скорее всего, победил бы.