Кроме всего прочего, уже сегодня на территории ЕС действует так называемый «углеродный налог», который уплачивают производители за выбросы СО2 в атмосферу при изготовлении продукции. Учитывая среднюю стоимость такого налога, то получается, поставляя нефть, газ и другие углеводороды в Европу, Россия будет должна за это еще и доплачивать порядка 40 миллиардов евро в год.
Комичность ситуации в том, что получается, зависимая от российских энергоресурсов России Европа, начинает диктовать свои правила по покупке углеводородов. Тем не менее, есть базовые стратегии поставки водорода, например, японская. Кроме того, импорт водорода предусматривает Южная Корея.
Однако никакого рынка водорода сегодня нет и не предвидеться в ближайшие лет 10-15. Другими словами, получается, что на водород с нефти и газа смогут перейти только те страны, которые этот самый водород и производят. Но тогда возникает вопрос, зачем вообще предусматривать импорт водорода в национальных стратегиях.
Ответ просто: чтобы увеличивать внутреннюю поставку, ведь сегодня она составляет не более 10% от общего рынка энергетики. Получается, что переход на водородную энергетику предусмотрен только для избранных стран, которые не только смогут перейти на водород, как таковой, но и производить его, ведь он не берется из воздуха. При этом национальные стратегии по импорту водорода предусмотрены на разработку нескольких лет вперед. Другими словами, говорить – это одно, а пользоваться – другое.